Наши контакты
➖➖➖➖➖➖➖➖➖➖
➖➖➖➖➖➖➖➖➖➖
Не знаю отчего. К Союзу отношения никакого не имеет,кроме серпа-молота на обложке. Словно пикет из пятидесяти человек перед посольством монголоидов среди ночи. Белую простыню с дыркой — на даму. Reykjavik calling. Эй, Хлин, чего тебе ваще надо? Сбрасываю ей: «Hi Kati. Я зажигаю свет на кухне и беру «Чериос» и «Моргюнбладид» [42]. Белая сигарета, которая зажигается от солнца сквозь облака и гаснет в вечерней желтизне фильтра. Мы уже давно развелись. Нет больше дистанции. Единственное, что я знаю, — это самого себя.
Марри в свое время вписал ее к себе на хату, где-то в конце прошлого десятилетия. В то время как мужчины уходят в себя, движутся на пониженных оборотах, делаются серьезнее и глотают комок в горле. Он наполняет пивом три стакана. Небольшой перерыв, а потом начинается другая песня: «Highway to Hell» [17] , занимавшая семнадцатое место в хит-парадах Америки летом года, когда я получил права и он одолжил мне машину, то есть попросил подвезти, чисто символически, — и мы возобновляем беседу. Смотрю ему в глаза. Зачем он здесь? Я родился в субботу. Он поигрывает бутылками, как винтовками, целится из них в намеченных жертв, а на стволах этой батареи у него глушители. Кружало, в котором ты окружен утопшими в кружке: мрачный вертеп, стены из бутафорского булыжника, а на стенах мечи и латы тоже бутафорские? Я уже почти оделся, и тут звонит телефон. Джон Гудмен во пламени. У мамы — русые, как и положено мамам. Присматриваюсь к ней повнимательнее. Вычеркнут из списка живых в какой-то глухомани в Швеции.
Они смеются. Показывают какие-то клипы.
Она присаживается на подлокотник. И все же выглядит он замечательно. Все становятся обычными. Сигрун, впрочем, была ничего себе, только вставала слишком рано. Улыбка: улыбка, давшая мне жизнь.
Прикончил его, подставил ладонь. Скажем так, трехдневной давности. Ни с того ни с сего мне взбредает в голову, что цифры на электронных часах — это дата: Лолла — специалист-нарколог.
Ну да, немного согревает. Он отвечает; говорит, что уже выходит с компанией. В газете «DV»: «Голый мужчина проник в квартиру на улице Бармахлид». Мечта: заполнить остальные две. Ну хоть что-то оригинальное.
Он отхлебывает из стакана, и я так и вижу, как с каждым глотком у него уплывают ковры, одеяла, паркет, вся квартира, предприятие, машина. После смерти я буду мертвым, и до рождения я тоже был мертвым.
Оно тихо булькает, когда Хофи подходит. Она на третьем курсе Пединститута. А скажи мне… — От него, кстати, никаких вестей?
Вдоль стойки — низкие кресла из непонятного светопоглощающего материала. На часах, по-моему, уже й, мы в каком-то ледниковом периоде. Вынимаю ее и направляю на машину перед светофором, нажимаю на «стоп». В самый разгар поцелуя мне удается дотянуться до презерватива, надкусываю край обертки и встаю. Цимбал говорит «да», но тут его неожиданно успевают одамить и увести прочь. Ведь кто-то должен их выпустить. Головка есть, а мозга нет, а может, он сам его извел: все время извергает из себя серое вещество. Went to the bar last night and then to some after-party. Если хочешь спасти женщину в мире людоедов, то тратить время на базу - дебилизм. Ему осталось обсудить «финансовые дела» своего предполагаемого фильма.
В тройку также вошли Австралия — ,2 евро за грамм в переводе на наши «деревянные» — 14,6 тысяч и Финляндия — ,7 евро за грамм 9,1 тысяч рублей. Он пригласил нас войти, но здесь что-то нечисто, никого больше не видно, а мы видим эту хитрость насквозь: одинокая душа в двуруком теле хватается за соломинку, когда у соседей веселье, хочет, чтоб все думали, что это у тебя. А я парюсь. Пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала. И взгляд — такой искренний. Они обе подобрели и опять заговорили про трусы. Обстановка весьма огненная. Когда я вошел, они говорили о Хейдаре. Слышу шуршание целлофанового пакета, а потом она три раза стучит в дверь перед тем, как войти. От ее белой мягкой кожи я балдею, и ей хорошо здесь: в свете уличных фонарей, несгибаемых, дрожащих на ветру. Бабы забрали все: и внешность, и ум. Два плотника идут на работу. Трёст и Марри разговаривают с каким-то эрудитом-ерундитом.
Нас он не видит. Во многом из-за сложности работы сети.
В каком обществе мы живем?! Гамбургер в рекламе и то, что тебе дают в пенопластовой коробочке. Бронебойная музычка Metallica: «Seek and Destroy» [26] , а к двери подошел такой сорокалетний лонер, свитероносец с редкими волосенками. Married to myself» [46]. Надо посмотреть объявления насчет квартир. В жарких и прекрасных черных приборных досках такси — этих легких японских пластмассовых чурбаков, так медленно и плавно скользящих по затянутым ледяной коркой заливам и проливам и переполняемых солнечными поп-ритмами из Лос-Анджелеса, которые всегда запускают в ночной эфир радиостанций, — сокрыто единственное доказательство того, что эта земля пригодна для жизни.
Когда вернусь домой в долину сна… Похоже, спать я буду у нее. Мама иногда говорит: «Отправиться на галеру».
Лолла скручивает две козьих ножки, одна перепадает мне. Боже, что я говорю! Автор называет стрелка из укорота снайпером!? Report content on this page. Каждые выходные я умираю. Высокая стоимость связана со сложностями ввоза наркотика на острова.
| Алга где купить амфетамин фен, порох | Купить Мефедрон Питермарицбург | Кокс наркотик Акюрейри |
|---|---|---|
| 21-9-2009 | 90143 | 126891 |
| 29-5-2004 | 62237 | 63075 |
| 25-2-2023 | 18724 | 7377 |
| 10-12-2018 | 59906 | 26628 |
| 1-6-2020 | 493101 | 429955 |
| 20-8-2015 | 471166 | 454079 |
Весь Рамблер. Мы перебираемся в гостиную.
Она вспыхивает и благодарит сорокаградусным поцелуем. А познакомились они на Фарерских островах. Все впечатления. Близится полночь, и я шагаю по Лёйгавег [11]. Я сдуваю прочь дым и заморачиваюсь на разнице между дымом от сигареты и паром изо рта. Показывают какие-то клипы. Сигрун — мой единственный опыт серьезных отношений, кроме, пожалуй, Хрённ ц.
Так что я говорю: — Ага. Хофи в гостинице. Это что-то там морское. Я понимаю, что мы уже давно развелись и ваще, и ты это понимаешь. Наука и техника. Холмфрид Паульсдоттир.
Если завтра взойдет не солнце, а что-то другое Часть 1. Она дикторша. Тридцать процентов знакомых рож, остальное — какие-то номера. Особенно когда покурит с нами. Между «м» и «ф». Наверно, ему просто надо ходить в солнечных очках. Она напоминает огороженный участок, где ведутся археологические раскопки. Я пытаюсь увернуться, но меня всего обдает чадом коптилки из губной помады. А у меня — маленький, и очки уменьшают его еще сильнее. И кто тебе это сказал? Про инопланетян, которые прибывают на землю в контейнерах. Бюстгальтера нет. Она работает на Скоулавёрдюстиг в видеопрокате, давала мне порнофильмы. Вы там так и были вдвоем? У меня еще оставалось полстакана пива, но оно уже расползается по столу, когда я возвращаюсь к нему. Do you know it? Пульт управления движением. Безлюдный, безлиственный, редкоптицый, обезнасекомленный мертвоград, где даже призраки держатся мертвой хваткой за давно сгинувшие бельевые веревки в бесконечном бездумном ветре, напористых шквалах. Склад запчастей. Я просовываю язык куда-то между этими буквами. И мама всегда рядом. Это было много зубов тому назад. И повторила: — Ты со своими сентенциями. Слышу шуршание целлофанового пакета, а потом она три раза стучит в дверь перед тем, как войти.
За границей? Мама осклабилась. Colourban 1 день 9 часов назад Re: В гостях у Посторонним В. Сигрун — мой единственный опыт серьезных отношений, кроме, пожалуй, Хрённ ц.
У мамы красная «субару». Так много раз напивался мертвецки. Надо пройти мимо Холмфрид, она мне «хай», я в ответ: «Ай!
Ну что, Холмфрид? Мама — эдакое Гостелерадио. А… Где они его покупали? М-да… Тянусь за бутылью с кока-колой, отхлебываю. Меня зовут Хлин Бьёрн Хавстейнссон. Смотрю в глаза Вуди Аллену.
Пусть им займется автоответчик. Неплохой автор, один из очень немногих, которые правильно пишут слово "преемник" - у остальных почему-то "приемник" получается Она не войдет в гостиную, пока сперва не зайдет: а в ванную; б в спальню; в на кухню. Тогда спилберг поворачивается ко мне. Лолла — лесбиянка. Меня, наверно, родили во время пьянки, с тех пор я ни капли в рот не беру. Что касается России , то организации банально не хватило данных, чтобы сделать хоть какие-то выводы. Он выглядит хорошо, слишком хорошо для этого места. Когда я зашнуровываю ботинок у дверей, она вздрагивает. Я семеню по паркету, словно гомик. Им хорошо вместе, а ведь они такие разные. Тогда бы все быстро проснулись. Он человечнее. Ну, на компьютере. Второй наезд: — Привет, Хлин? Еще один глоток кока-колы. А Лолла скорее как Вторая программа [9] : я ее толком не знаю, смотрел мало, но там больше удобоваримых передач. Мимо проплывает отец.